Большой театр Женевы и каталонский режиссер Каликсто Биейто представили самую масштабную русскую оперу. И таким образом символизировали возвращение к жизни с размахом, практически без оглядки на пандемические условности.
И прежде, чем говорить о спектакле, сообразуясь с современной реальностью, нельзя не заметить, что влияние пандемии на повседневную жизнь внутри страны абсолютно минимизировано. Швейцарцы носят маски примерно с такой же лапидарностью, как и россияне. Но в стране вакцинировано свыше 60 процентов населения, и для посещения театра, где разрешена стопроцентная заполняемость зала, необходимо предъявить QR-код. В противном случае в специальной палатке, развернутой у театра, придется сдать бесплатный экспресс-тест ПЦР, чтобы войти в театр.
Директор Оперы Женевы Авьель Кан рассказал, что за время постановки в театре никто не заболел. А солисты с восторгом и благодарностью подчеркивали, что атмосфера в театре была очень дружелюбная и спокойная. Никого не мучили ежедневным тестированием и не заставляли на репетициях петь в масках, как сегодня иногда практикуется в некоторых европейских театрах...
…Весной 1857 года Лев Толстой побывал в Женеве, навещая своих двоюродных теток Елизавету и Александрин Толстых. Опера, написанная по его эпохальному роману Прокофьевым в 1943 году, только сейчас добралась до Швейцарии. Парадоксальность ситуации в том, что Толстой категорически не любил оперу, в чем откровенно признался, описав спектакль, увиденный глазами Наташи Ростовой. И даже не посчитал нужным сообщить читателю название произведения и его авторов.
Знаменитый провокативностью своих концепций Каликсто Биейто в женевской постановке не стал прибегать к внешним приемам, а построил действие через погружение во внутренний мир героев такой, каким он его видит и чувствует. В основе замысла, конечно, проступает немного набивших оскомину штампов, таких как разъяренный бурый медведь (ну, куда же без косолапого, если речь о России) или Кутузов в белом кителе и образе, явно намекающим на фигуру Сталина… Но это не главное. Очевидно, Биейто стремился сделать спектакль как пацифистский манифест. Партитура "мира" звучит полностью, "войны" сокращена минут на сорок. В постановке нет никакой батальности, а символическое крушение дворцовых интерьеров (сценограф - немка Ребекка Рингст) лишь свидетельствует о крахе внутреннего мира всех героев.
Занавес открывается: на роскошных диванах расположилась стильно одетая публика - сливки светского общества. Но каждый герой завернут в целлофан, и, чтобы быть услышанным, ему прежде надо его разодрать - будто разбить капсулу своего публичного одиночества. Но глазами Биейто эти люди самой жизни бояться так сильно, что и войны не замечают. Они пребывают в перманентном алкогольно-наркотическом угаре, поэтому их поведение и мысли ни глубиной ума, ни тонкостью чувств не отличаются. В итоге получается портрет современного общества, погибающего в помпезном самолюбовании и пороках. Жизнь как одна сплошная похотливая вечеринка, чтобы забыться, тогда реальная война с ее подвигами и жертвами где-то совсем далеко…
Считать со сцены не только сюжет романа Толстого, но и оперы Прокофьева затруднительно. Действие нарочито распадается на не всегда связанные эпизоды. Биейто ведет повествование одновременно дипломатично и брутально, с ясным саркастическим акцентом. При этом режиссер не создает авторской "надстройки" над "базисом" композиторской партитуры, а формулирует "свою тему", извлекая несколько ключевых цитат из либретто и музыки Прокофьева. "Есть такие, как мы, есть и хуже нас", - с удивлением и с умилением констатирует дебютантка бала юная Ростова.
Портретная галерея, где более тридцати персонажей, объемная и очень разноликая. Этих красиво одетых людей ничего не объединяет. Растерянная маленькая девочка Наташа Ростова - армянка Рузан Манташян, совсем негероический Андрей Болконский - немец Бьорн Бюргер, для которого пение на русском языке оказалось непреодолимым камнем преткновения, униженный и оскорбленный Пьер Безухов - швед Дэниел Йоханссон, неприкаянный денди Анатоль Курагин - чех Алеш Бришейн, настоящая светская львица Афросимова - австрийка Наташа Петрински и Платон Каратаев, в данном контексте как тождество образа Юродивого в "Борисе Годунове", - украинец Александр Кравец.
Естественно, спектакль не обошелся без внушительного десанта российских певцов. Демонически эффектная Элен Безухова, она наглоталась таблеток на виду у всех, чтобы покончить с собой, в исполнении Елены Максимовой, оказалась едва ли не самым запоминающимся женским образом. Волей режиссера большой и яркой ролью стала и Соня Ростова (Елена Белкина). Болконским-старшим, что потом превращается во французского генерала, был Алексей Тихомиров, а Наполеоном - Алексей Лавров. Наибольший восторг у публики, что с огромным интересом смотрит спектакли, все дни представлений заполняя зал с аншлагом, вызывает генерал-фельдмаршал Кутузов в исполнении Дмитрия Ульянова. Но дирижер Алехо Перес на корню душит зародившуюся было овацию…
Вообще дирижерская работа аргентинца, что с первых аккордов отличается киксами духовых, ахиллесова пята всей постановки. Он руководит оркестром и певцами так, словно музыка Прокофьева - легкая оперетта с незначительными вариациями. Гремучая смесь фальши будто нарочно "маскирует" глубинные смыслы и, по сути, беззащитную искренность прокофьевской музыки, что делает ее запредельно пронзительной: макабр неизбежности поглотит каждого.
Кстати
Большой театр Женевы принял решение в 2023 году осуществить постановку оперы Дмитрия Шостаковича "Катерина Измайлова". Над спектаклем будет работать тот же дуэт Каликсто Биейто - Алехо Перес, который делал "Войну и мир".
источник https://rg.ru/2021/10/10/v-shvejcarii-vpervye-postavili-operu-prokofeva-vojna-i-mir.html
Comments